Были ли вы когда-нибудь в плохом театре? Мне сразу представляется ужасная игра актеров, непонятная интерпретация традиционных произведений и отсутствие декораций. «Плохой театр» – это название. Почему плохой?
Режиссер, актер и один из руководителей театра Леон Словицкий рассказал об этом: «У нас все плохо: у нас нет здания, декораций, зарплат для актеров и постоянного состава. Но есть желание ставить спектакли и вроде это получается. В самом названии заложена ирония над собой. Наш театр – антипод академического». А официальная группа в «Вконтакте» сообщает, что этот театр – «ответ на капиталистическое снобистское существование элитарного искусства». Здесь не продают билеты – каждый зритель после спектакля может оставить в коробке столько денег, сколько захочет. «Плохой театр» был основан в 2017 году. К концу учебы на факультете режиссуры Леон и его друг Дмитрий Крестьянкин узнали, что такое театральный Петербург. И, как оказалось, ничего интересного в академических театрах молодые люди не нашли. И они создали свой театр, который основан исключительно на людях, вложивших в него не только деньги на костюмы, оплату помещения, но и душу. Актерский состав, дизайнеры, техники, художники, драматурги, продюсеры, директор, художественный руководитель – это команда, которая не получает ничего, кроме эмоционального удовольствия. Они вкладывают в театр все свои силы, но готовы отказаться от него, когда он перестанет быть актуальным. Трудно бывает собрать восемь человек на репетицию, все работают на основной работе, но у актёров есть мотивация, чтобы делать спектакль вместе.
Не только Леон является и режиссером, и актером, и руководителем, многие актеры берут на себя дополнительные обязанности. Кто-то за организацию мероприятия ответит, а кто-то поможет с пиаром. Сейчас «Плохой театр» работает над эскизом в лаборатории современного театра. В этом спектакле Дмитрий режиссер, а Леон актер, он рассказывает о себе: «Ничем больше заниматься не могу. Театр развивается, но сегодня он есть, а завтра может не быть. Площадки мы арендуем по дружеским договорам, развиваться помогает благотворительность зрителей. Мы независимый театр, это не о зарабатывании денег. Простое «спасибо» тоже ценно. Когда-то один из важных людей в моей жизни сказал: “Нет правильного и неправильного, мы просто пробуем”. Такой вот и у нас процесс».
Главная задача команды – создание спектакля, их пока два. Один «Мест нет» посвящен психологии человека в экстренной ситуации – в теракте. А на постановке «Мартышки» я побывала. Площадка Театрального музея погружается во тьму. Играет мрачная музыка, приглушенный свет, черный металлический стол. Две героини, одетые в повседневную одежду, одна девушка была вся в черном, а вторая в цветастой одежде и шапочке. Первая героиня – подросток, погруженная в свои проблемы, а вторая – беззаботный ребенок. Эта постановка – два параллельных монолога: шестнадцатилетней девушки Маши и восьмилетней девочки Мартышки (так ласково называл ее отец), возраста которых меняются как в фильме про Бенджамина Баттона. История о взрослении, о родителях, о том, как иногда сложно поговорить со своим собственным папой. О том, как принять смерть отца.
После спектакля было «заседание» Дискуссионного клуба, в котором все желающие задали создателям постановки вопросы: что хотел сказать автор, какому поколению посвящена эта пьеса, как на нее отреагирует подросток и стоит ли устраивать массовый школьный просмотр. Зрители пришли к выводу, что этот спектакль для семейного просмотра. После спектакля я поняла, что мне ближе такой театр, чем традиционный. Диалог и прямолинейность – вот, что я ценю в независимом театре.
«– Было бы круто что-то с тобой придумать!», «– А давай придумаем». По такому принципу «Плохой театр» и работает. Люди приходят, смотрят, обсуждают, размышляют над проблемами, а значит все не зря.