Мы дружим уже восемь лет, с первого класса и ее нынешний образ трудно вяжется с той девочкой, которую я знаю. Этот человек – Маша. У нее карие глаза, нос с горбинкой, волосы средней длины, которым будто прижился крашеный рыжий цвет. Ее внешность напоминает греческую богиню. Однако впечатление о себе девушка создает совершенно иное. Всегда выбеленное лицо, черные линзы и идеальные стрелки нагоняют образу той мрачности, что несвойственна героям древних мифов. Маша всегда одета стильно, но носит она не то, что навязывает общество, а то, что нравится ей самой. Общаясь с ней, забываешь, как она выглядит без браслетов с шипами, сережек с серебряными крестами и подвесок с пауками. Маша чаще всего носит черное с вкраплениями других цветов: белого, голубого, красного и розового. Она почти всегда в оверсайз кофтах и зипках, что часто сменяют друг друга.
Мне довелось видеть ее еще до того, как черты ее лица стали взрослее, волосы обрели вечно рыжий оттенок, а лицо стало бледным. Она начала самовыражаться тогда же, когда у девушки появились карманные деньги. Точно объяснить причину такого поведения я не могу, да и она сама вероятнее всего не сможет. Однако Маша всегда пыталась огородиться от родителей, поэтому мне кажется, что ей хочется показать не только свою независимость от их мнения и опеки, но и различия во внешности.
У Маши синдром дефицита внимания и гиперактивности. Этим расстройством она страдает с детства, и оно зачастую сильно мешает ей в повседневной жизни. Из-за него ей никогда не сидится на одном месте, руки все время что-то перебирают, будто изучая мир, смотрят, что можно открыть, отодвинуть, погнуть. Маша всегда делает несколько дел одновременно, испытывает вечные трудности со средоточием на одном занятии, особенно на чтении. Она смотрит в телефон, слушает музыку, красится, рисует, параллельно беседуя с другим человеком, однако при этом она впитывает всю информацию, будто вовсе не отвлекалась. Маша скачет с одной темы на другую, может говорить малознакомым людям о себе очень даже откровенные факты. Она запросто поделится своей историей, но вряд ли расскажет о нынешних переживаниях. Своей неусидчивостью она часто могла повредить чужие вещи, сломать что-то или уронить. И каждый раз после подобного случая я слышала от нее короткое «ой» и продолжительное молчание, поэтому, услышав этот, казалось бы, безобидный звук, мне всегда становилось страшно. У девушки есть и проблемы с агрессией. Возбудившись или обидевшись, она может ляпнуть что-то очень грубое и неприятное, совершить необдуманное действие и будет сильно об этом жалеть. Я знаю, что она никогда не имеет в виду то, что говорит в такие моменты, ведь прилетало и мне. Теперь я научилась вовсе не обижаться на такого рода поступки. Раньше мы часто ссорились из-за пустяков, тогда я еще не знала причин вспыльчивости Маши. Однако мы всегда мирились буквально на следующий день. Иногда она подходила первая, иногда я. Но каждый раз делали мы это одинаково, что уже стало некой традицией – когда один молча протягивает другому мизинец, как бы извиняясь, второй понимает все, что не было сказано, и пожимает его, выражая взаимность. Возможно, именно благодаря этому человеку сейчас я не обращаю внимание на похожие выходки других людей, тихо улыбаясь в душе, понимая, что за агрессией может скрываться раненый или испуганный ребенок, который просто не может реагировать по-другому.
Все секреты, что когда-либо я ей передавала, всегда оставались только между нами. Она всегда готова меня поддержать в трудной ситуации, ответить посреди ночи, выйти погулять даже на пару минут или провести вместе больше восьми часов. Когда она рядом, я знаю, что меня не осудят за слова и поступки, могу шутить так, как захочу, смеяться над любыми глупостями и чувствовать себя свободно. Маша часто дарила мне подарки, сделанные своими руками, что я храню до сих пор. Мне она открывала то, что другим людям осмеливалась рассказать лишь спустя годы. «Ты проверена временем», – сказала она мне однажды.
В этом году я перешла в другую школу. Слыша о трудностях, что приходится сейчас переживать столь близкому для меня человеку, мне становится больно. У нас остается гораздо меньше времени на встречи, мы больше не сидим за одной партой и не ходим кругами по коридорам. Я внезапно начала ощущать, что когда я ее вижу, мне страшно ляпнуть что-то не то, страшно обидеть чем-то. Я знаю, что наша дружба прошла огонь и воду и что одним небрежным словом ее не сломить, но вот только я думала, что это боязнь навлечь еще больше проблем на человека, у которого в своей школе не осталось людей, кому можно довериться. Но вдруг я поняла, что просто очень боюсь ее потерять. Ведь я прекратила общение со всеми друзьями, с которыми еще полгода назад могла проводить время часами. Я потеряла очень много близких мне людей, но зная, что она последняя, кто остался со мной и с кем осталась я вдруг понимаю, что самой дорогой всегда была именно она. Маша.