В детстве я смотрела «Форсаж», и больше всего меня завораживали не суперкары, а моменты, когда герои на полном ходу перепрыгивали из одной машины в другую или висели на тормозящем грузовике. Мне было мало просто представить себя на их месте – я хотела понять, как устроена эта магия изнутри. В те секунды, когда на экране кто-то рисковал, что-то щелкало внутри, и я безоговорочно верила в происходящее. Мы часто не задумываемся, что за этими трюками стоят не только компьютерные эффекты, но и реальные люди. Те, кто не просто смотрел эти трюки, а разгадал их секрет и научился создавать идеальную иллюзию риска, превратив кинетическое мастерство в профессию. Один из них – Илья Семенов, каскадер и постановщик трюков, чья работа заставляет зрителей замирать в кинозалах.
С 7-8 лет Илья точно знал, что будет работать в кино, хотя еще не понимал, в какой именно роли. Так и случилось: в декабре 2007 года, когда ему было 17 лет, после двух лет занятий паркуром его заметил постановщик трюков. «Мне повезло – как раз требовались парни с акробатической подготовкой», – вспоминает Илья. В то время каскадерское сообщество напоминало закрытый клуб, куда новичков практически не брали. Ситуация изменилась, когда потребовались свежие лица – так в профессии появилось новое поколение самоучек. Первые годы стали временем уличного университета, и только спустя несколько лет работы у Ильи появились настоящие наставники из числа российских постановщиков.
За каждой зрелищной сценой с трюками стоит четко выстроенная иерархия. Во главе – постановщик, который не только создает эффектные номера, но и тщательно прорабатывает каждый этап их выполнения, обеспечивая полную безопасность. Его задача – преобразовать режиссерский замысел в конкретный исполняемый план: разбить трюк на элементы, продемонстрировать их дублерам, а затем актерам и проконтролировать выполнение на площадке. Этот процесс напоминает многоступенчатый механизм, исключающий импровизацию. Все начинается с обсуждения художественной задачи, а затем переходит к детальному планированию. «Мы отрабатываем автотрюки на моделях машин, выстраивая схемы движения на перекрестке для каждого автомобиля и камеры», – поясняет Илья. Подготовка сложных сцен – драк или работы с огнем – требует особой тщательности. Эти трюки, по его словам, «больше про подготовку, чем про исполнение». Завершается процесс репетициями: сначала с каскадерами, потом с актерами, чтобы на съемочной площадке, где дорога каждая минута, все прошло безупречно.
Безопасность – это не просто свод правил, а продуманная система. Для каждого трюка формируют специальную команду: «Все зависит от конкретной задачи. Гонщики просчитывают траектории машин, альпинисты отвечают за страховку и узлы, пиротехники контролируют работу с огнем», – объясняет Илья. Однако по-настоящему осознать ценность этой системы он смог, лишь оказавшись по ту сторону баррикад. В начале карьеры самым пугающим опытом для него стала сцена повешения, где он, обездвиженный и с мешком на голове, полностью зависел от команды. С годами этот личный страх уступил место другому, куда более сильному – ответственности за жизни других людей. Для Ильи, который вырос из исполнителя в постановщика, самое страшное теперь – «браться за принципиально новую задачу, когда от твоих решений зависят человеческие жизни». Таким испытанием стал проект с канатной дорогой, которую пришлось строить с нуля между двумя кранами. Уже зная на собственном опыте, что чувствует человек, чья жизнь висит на тросе, он десять раз все перепроверил. Хотя Илья понимал теорию, на практике все оказалось сложнее. Давила не столько техническая сложность, сколько груз ответственности, осознание, что в случае ошибки могут пострадать люди. Ключевым моментом стала личная проверка конструкции. Илья сам сел в люльку и поднялся на 9-метровую высоту, чтобы на собственном опыте убедиться в надежности системы. Этот практический тест помог страху уступить место уверенности. Три дня съемок прошли идеально, но, как отмечает Илья, «ощущение ответственности осталось со мной навсегда. Теперь я всегда десять раз перепроверяю всё, от чего зависят человеческие жизни».
Теперь я вижу разницу: когда в том же «Форсаже» герой перепрыгивает на ходу между машинами, кто-то за кадром десять раз пересчитал нагрузку, проверил крепления и лично протестировал страховку. И пока мы в зале замираем, каскадеры уже думают о следующем дубле. Их работа не в том, чтобы рисковать, а в том, чтобы тщательно исключить любой риск, оставив нам на экране только красивую иллюзию.