Внимание привлекает шум из коридора. Моя четырехлетняя сестра расстроена и со всех ног бежит в комнату. Она не скрывает своей обиды и громко плачет. Так, что наверное, даже соседи слышат. «А что ты плачешь то? Не плачь. Подумаешь, мелочь какая. Прекрати», — причитает вслед бабушка. Она пытается успокоить внучку, а я, сама не зная почему, чувствую боль и желание оттолкнуть всех, сказать, что слезы – это абсолютно нормально. Вспоминается момент из прошлого. Мне семь лет, и я провинилась: из-за собственной неуклюжести опрокинула огромную миску салата. Мама ругается. Она вернулась с работы, потратила на его приготовление целый вечер и теперь он весь на полу. Я понимаю, что совершила ошибку и не могу сдержать слез. «Хватит притворяться! Нашлась тут актриса. Вы только посмотрите на эти крокодильи слезы». Эти слова почему-то запомнились, и еще долго не выходили из головы.
Я росла проблемным подростком, поэтому часто ругалась с мамой. И каждый раз, когда чувствовала, что вот-вот заплачу, я слышала ее фразу: «прекрати рыдать». И слушалась. Упрямо кусала щеки и сжимала кулаки, винила за каждую слезинку, как за проявление слабости. Делала все, лишь бы не дать чувствам вырваться. С возрастом я научилась контролировать любую свою эмоцию. В этом был плюс: я не шла на поводу у чувств в стрессовых ситуациях и сохраняла лицо. Этот навык помог мне реже попадать в неловкие ситуации. Так, мама научила меня своей позиции: «Если хочешь добиться чего-то – нужно собраться, а не рыдать и истерить». Однако к двенадцати годам столкнулась с серьезной проблемой: я не могу заплакать. Словно какая-то стена разделяла меня и мои чувства. Когда я нуждалась в том, чтобы прожить эмоции, то не могла этого сделать. Становилось еще обиднее, а самочувствие усугублялось. Негатив накапливался внутри, что приводило к серьезным нервным срывам. Иногда, не в самом подходящем месте. Однажды, я час просидела в школьном туалете с дрожью в руках и не в состоянии объяснить, что случилось. А все, из-за, казалось бы, мелочи: несправедливо заниженного балла по геометрии.
Начиная работать с собственными чувствами, я задумывалась, почему же такое произошло. В обществе не принято открыто проявлять свои эмоции. Родители внушают нам, что слезы – признак слабости. Девочек называют капризными и не воспринимают всерьез, а мальчиков обвиняют в том, что они ведут себя как девчонки. Так что хочется того или нет – приходится учиться многое держать в себе. Из-за этого с возрастом человек отдаляется от собственных чувств или того хуже – полностью от них закрывается. Но дети очень эмоциональны и искренни. Они не знают, как справляться с порывами, так что если им хочется смеяться – они делают это. Мой психолог, Анна Вячеславовна, объясняет мне: «Задача родителей — принимать своего ребенка в любом настроении. Потому что в детском возрасте начинается развитие эмоционального интеллекта, и все, что он испытывает, для него в новинку. Он не знает, что с этим делать. Еще одна важная особенность: ребенок так же не способен испытывать микс из своих переживаний. Одной эмоции достаточно, чтобы он чувствовал, как его разрывает на части. В такой ситуации родителю нужно сказать, что это нормально, и, что дитя имеет право свободно выражать все, что чувствует». Однако если взрослый не понимает и не принимает своих чувств, то он не в состоянии справиться с чужими. Поэтому нередко начинается навязывание ребенку чувства вины и стыда. «Детская нервная система не устойчива, так что когда к первоначальному переживанию добавляется еще и то, что стремятся переложить на них родители, включается механизм защиты. У каждого он разный. Кто-то продолжает плакать, кто-то становится агрессивным, а кто-то закрывается в себе» – рассказала мне Анна Вячеславовна. В последнем случае, человек нередко начинает жить установкой: «Моим чувствам нет места на этой земле, а значит и мне тоже». Это приводит к накапливанию всего в себе, нервным срывам и депрессии.
Я понимаю, почему так реагирую на слезы сестры. Не хочется, чтобы она замыкалась, или чтобы «потеряла вкус к жизни» из-за эмоциональной инвалидности. Поэтому иду к ней и делаю все, чтобы дать ей понять, что в ее слезах нет ничего стыдного, и что ей не нужно их подавлять. Но, как рассказала Анна Вячеславовна, такой способ помогает лишь детям до пяти лет. Чем человек взрослее, тем сложнее ему с этим справиться. Я понимаю почему моя мама вела себя так с мной. У нее не было старшей сестры, которая сказала бы: «плакать – это совершенно нормально». Была только мать, которая просила ее перестать и относилась к эмоциям несерьезно. Самостоятельно этому тоже научиться сложно, потому что чувства перемешиваются между собой. Человек уже не может сказать, что он чувствует: гнев или радость, ведь они могут возникнуть вместе. Развитие эмоционального интеллекта – процесс длительный и весьма нелегкий. Поэтому рядом необходим профессионал, который не даст вновь отгородиться от чувств и начать накапливать негатив в себе. Очень важно осознать, что проявление чувств – не слабость, а необходимость, без которой жизнь будет не такой яркой.