В детстве я была очень любознательным ребенком. Всегда задавала папе кучу вопросов, особенно когда он брал меня с собой на работу: что это за дом, кто здесь жил и так далее. Каждый раз, проезжая по Павловскому шоссе в Пушкине я не могла оторвать взгляд от дачи Юсуповой — «дворца принцессы», как я его тогда называла. Меня привлекали в нем нежно-розовый цвет и множество украшений. Но это здание всегда было закрыто забором с рисунком, что выглядело ужасно.
Я всегда хотела увидеть дачу Юсуповой без этого забора и лесов, которые не снимались десятилетиями, и попасть хотя бы на его территорию. В прошлом году вместе с папой мы залезли на эту дачу, проникли внутрь. «Мечта детства», конечно, сбылась, но не таким я представляла «дворец принцессы». Реальность оказалась суровой: куча мусора и замороженное здание. Это очередной пример забытой истории и безразличного отношения к старинным усадьбам Царского Села: дома рушатся, а их не восстанавливают.
Таких зданий осталось совсем немного: большинство из них сгорело в годы войны, когда Пушкин находился в оккупации. Усадьба Юсуповой тоже сильно пострадала, но в послевоенные годы ее отреставрировали. Сейчас эта дача заброшена, а изначально ее строили для семьи Юсуповых — одной из самых известных и богатых семей Петербурга. Дом был очень богато украшен и выделялся среди других усадеб огромным куполом и цветом стен. Они были выкрашены в нежно-розовый цвет, поэтому дачу часто называли «розовой». Зданию уже практически 170 лет. После революции в доме располагалась детская трудовая колония имени Луначарского, потом здесь открыли санаторий, в котором отдыхали воспитанницы хореографического училища, тут даже был детский сад. А сейчас, увы, дом пустует.
В настоящее время старинные дома особенно ценны, ведь их осталось совсем немного. Почему они рушатся, а их не восстанавливают? За ответом на свой вопрос я обратилась к экспертам: Елене Владимировне Абаровой – краеведу, искусствоведу и к Светлане Андреевне Полянской — архитектору, художнику-реставратору.
Светлана Андреевна объяснила, что некоторые здания специально приводят в такое состояние, чтобы заработать на этом денег. То есть, людям проще подождать, пока дом разрушится, чтобы не восстанавливать его по старинным чертежам, а потом купить пустой участок и построить на нем любое здание.
Елена Владимировна тоже говорит, что в этой ситуации встает только финансовый вопрос и совесть людей. Она объясняет это так: «Существуют порядочные строительные компании, которые воссоздают дома по старым чертежам и обмерам, но их слишком мало. Константиновскому дворцу в Стрельне, который ранее находился в состоянии, что «проще снести» повезло: он расположен на берегу Финского залива. Нашему президенту понравилось это место и за год здание отреставрировали. Все дома можно восстановить также, если на них будут выделять бюджет.»
Старинные здания не восстанавливают, чаще всего сносят, поджигают. Потом строят новые, отличающиеся по стилю, совершенно непохожему на усадьбы XIX века. Дача Юсуповой, о реставрации которой я так долго мечтаю, находится в том же положении. Светлана Андреевна рассказала, что дом должны были отреставрировать 10 лет назад, даже рассчитали необходимую сумму и начали работы, но денег не хватило и дачу оставили полуразрушенном состоянии. Сейчас не известна дальнейшая судьба здания. Возможно, его отреставрируют, а может, снесут. Меня очень беспокоит этот вопрос, ведь эти дома знакомы мне с детства, я интересуюсь их историей и пишу экскурсии по Пушкину. Если здания не отреставрировать сейчас, они разрушатся вместе с историей, которую уже будет не восстановить.