В кастрюле варится молоко. Мама сказала, что в микроволновке его греть нельзя. Мои глаза слипаются, по ощущениям веки весят столько же, сколько эта кастрюля с молоком. Я чуть-чуть прикрываю глаза и слышу громкое шипение. Быстро просыпаюсь и вижу, что молоко убежало, вся плита в нем, оно начинает пригорать и неприятно пахнуть. Я плачу, не знаю
Отбой в лагере был уже очень давно, несмотря на это, я со своей соседкой по комнате только легла спать. Ее зовут Тоня Калинина, ей пятнадцать лет. Мы познакомились не так давно, но обе понимали, что будем много общаться. «Соня, спишь?» – прошептала она. Я ответила, что нет. Она вылезла из-под одеяла, глубоко вздохнула и сказала:
Передо мной захлопнулась тяжелая дверь. Кажется, еще один важный человек ушел из моей жизни. Хотелось плакать и разбить себе голову. Но голова мне еще нужна. Я постаралась сесть за стол и успокоиться. Резким движением я схватила альбом, пакет с наклейками, маркеры и скотч. Когда разочарован, бумагу можно не только рвать, но и превращать в воспоминания.
В комнате сидит мальчик с золотыми волосами, зачесанными набок. Он волнуется, потому что знает, сейчас ему предстоит рассказ про его семью, увлечения, школу и друзей. Выразительные черты лица, тонкие губы, прямые светлые брови и большие глаза. У него яркие, крупные веснушки. Парень носит толстовку, на которой изображены молнии. Он кажется серьёзным, но когда улыбается, мне
