Год назад я с семьей отдыхала в Тунисе. На тот момент эта страна только-только открылась после ковидных ограничений и еще не была заполнена туристами, была похожа на государство из старинной североамериканской сказки. Почти пустые пляжи на берегу светлого Средиземного моря. Заброшенные отели, архитектура которых напоминает дворцы султанов. Громкие птицы, кричащие с невысоких и тонких пальм. По вечерам – чтение Корана, которое местные включают на своих телефонах и начинают молиться прямо на пляжах. Спустя несколько дней жизни в таком необычном месте наша семья вместе с экскурсионной группой отправилась в еще более загадочное путешествие. Началась моя поездка в самую огромную и самую жаркую пустыню планеты – Сахару.
Здесь ничего нет?
Слыша слово пустыня, мы чаще всего представляем себе бесконечные песчаные поля, где нет ничего, кроме редко пробегающих ящериц и уставших караванов. На самом деле, это достаточно широкое понятие, под которым подразумевают любую равнинную местность, где годовая сумма осадков меньше 200 мм в год. Пустыни бывают совершенно разные: окаменевшие, солончаковые и так далее. За свое путешествие я повидала разные районы и могу сказать, что Сахара – это не только километры песка или камня, но и современные трасы, оазисные джунгли, финиковые плантации и города, похожие на гнезда ласточек.
Из фантазий в фантазии
Что нужно сделать, чтобы взглянуть на настоящего себя? В первую очередь – отвлечься от иллюзий, которыми живешь, и быть готовым принять себя таким, какой ты есть. В пустыне правила работают похожим образом. Если ты хочешь успешно завершить свое путешествие по суровому региону, важно не отвлекаться на миражи. О том, как образуются миражи, всем рассказывали в школе. Но нам никогда не говорили, почему бидуины пустынь, знающие о миражах, сбиваются с пути. Мираж – это не просто виднеющаяся на горизонте пальма, возвышающаяся над лужицей или ручейком. Мираж – это когда ты видишь буквально в 800 метрах от себя огромное море, на берегу которого, например, я разглядела набережную и корабли. Меня напугало то, что это море ужасно сильно похоже на настоящее. Я была не готова к таким рассуждениям, и, немного побродив по безжизненной каменистой почве, я вернулась в комфортный автобус с кондиционером и легла спать.
Остановка «внутренний ребенок»
Мое воссоединение с собой продолжилось в оазисе. Оазисы образуются там, где подземные воды приближаются к поверхности почв или выходят наружу. В тунисской Сахаре на одном из таких мест был построен целый заповедник флоры и фауны пустыни. После пятнадцать минут в очереди мы вошли. Оранжерея под открытым небом, огромные папоротники, финиковые пальмы, фикусы оказались сильнее, естественнее моих установок, и довольно сильно ослабили их, включили состояние, когда я стала смотреть на мир с доверием. После осмотра флоры Сахары, все посетители заповедника разошлись с фотоаппаратами по территории оазиса. Я отошла в сторону небольшого зоопарка и остановилась у самого крайнего, маленького и ничем не примечательного вольера. В нем жило порядка трех десятков морских свинок – животных, с которыми я ассоциирую свое детство, своего внутреннего ребенка: он такой же простой, любит везде лазить и кусается крайне редко, и то не со злости.
Чуть ниже ключицы пронзи, как копье
После посещения оазиса нашу группу повезли в песчаную пустыню. Наступал вечер, и солнце казалось особенно огромным. Везде на горизонте были километры песка, дюн и никаких посторонних наблюдателей в виде ящериц, птиц или деревьев. Солнце, символ самости, души, было прямо передо мной, но мне не хотелось идти к нему. Оно скрылось окончательно. С экскурсионной группой мы поехали немного поспать, а в четыре утра снова приехали в район окаменевшей пустыни. Вокруг было темно. Потихоньку солнце начало вставать. Оно было алым, огромным. Я встретила то, к чему шла целый предыдущий день. Я воссоединилась со своим внутренним центром. Наверно, мой дискомфорт накануне показал мне мои сомнения по жизни, когда я не слышу своей души. Теперь же я встретилась с ней лицом к лицу, она «поднималась» прямо на меня. Видимо, Сахара притянула меня, чтобы я осознала: сами от себя мы то прячемся, как во время заката и сами с собой встречаемся.
Так можно было?
Последняя остановка в Сахаре была в городе берберов, народа пустыни, который живут в пещерах. В свои жилища они прокладывают Интернет, ставят холодильники, спутниковые антенны. В центре своих поселений ставят огромное здание с государственным флагом – школу из типичных американских сериалов. Цивилизация в поселениях берберов, конечно, не такая развитая, как в современных городах того же Туниса. Однако она есть. Я застала некоторых берберов за обеденным перерывом. Они курили, смотрели по сторонам и редко переговаривались друг с другом. Их повседневность, на первый взгляд, очень обыденна. Но, как мне показалось у берберов есть возможность соприкасаться со своим нутром каждый день. Наверное, поэтому из поселения мне не хотелось уезжать, в нем все казалось идеальным.
После посещения Сахары, в моей жизни произошли некоторые изменения. Прекратились мои ссоры с семьей, которые до этого устраивались каждый день отпуска. Появилось желание читать религиозную и философскую литературу. Появились воспоминания, к которым я могу обращаться каждый раз, когда чувствую, что в жизни что-то не так, но не могу или не хочу выяснять, что именно.